Форум » АРХИВ » Антропология-3 » Ответить
Антропология-3
Nulin: О человеке, об обществе и обо всем остальном ... Часть 3 Все части темы "Антропология" смотрите в разделе "Содержание форума"
jiva: Евгения adm пишет: А я никогда сидения не проверяю, так и плюхаюсь если чистое. а мне кажется не реально там что то заметить, вообщем как говорит современная молодежь "забейте"
Nulin: Ай, молодец Чубайс. Отличная компания для Фурсенко. Чубайс: Ученым денег не дадим!
Евгения adm: Чубайс наверное считает, что достаточно уже открыто и пора в жизнь продвигать. Самое смешное, что его поддержат.
Ирина: Раз 5 перечитала статью, но смысл не очень до меня дошел. К примеру, эта фраза: Чубайс подчеркнул, что "наука - это превращение денег в знания, а инновации - это превращение знаний в деньги". Денег на науку он давать не хочет, а на инновации - не откажется. А кто же тогда даст деньги на науку?
Евгения adm: Ирина пишет: А кто же тогда даст деньги на науку? Возьмут из нашего подоходного, как всегда.
Nulin: Ирина пишет: А кто же тогда даст деньги на науку? Так в этом-то и суть. Государство даст. Но государство у нас бедное. Поэтому государство не даст денег на науку. Пусть они там сами как-нибудь крутятся, эти ученые, со своей фундаментальной наукой, от которой никакого проку в кратковременной перспективе. ...Но пройдет время, и знания превращать в деньги уже не получится за отстутствием оных. Безумцы... Что же у них у всех только тугрики в глазах стоят?
Евгения adm: Nulin пишет: Безумцы... Недалёкие люди. Они работают на себя, а наука на человечество.
Ирина: Nulin пишет: Что же у них у всех только тугрики в глазах стоят? Евгения adm пишет: Недалёкие люди. Они работают на себя, а наука на человечество. Как печально, когда все упирается в деньги (причем этого и не скрывают) и сиюминутную выгоду.
Дрянная девчонка: Мне на это даже нечего сказать
Дрянная девчонка: Интересная статейка. О, как я любила ролевые игры в детстве словами не передать Катерина Мурашова: Зачем топить «Титаник» Как папа научился играть и перестал чувствовать себя идиотом — Я чувствую себя идиотом, вы понимаете или нет?! — В каком именно случае вы чувствуете себя идиотом? — уточнила я. — А вот когда жена заставляет меня с ними играть. В мячик или в машинки, больше ни мне, ни ей в голову ничего не приходит. После пяти минут пинания мячика туда-сюда или делания «ж-ж-ж» машинками я чувствую, что сатанею… Двое симпатичных русоголовых мальчишек (2,5 и 4 года) ползали по ковру у моих ног и согласно делали то самое «ж-ж-ж» моими многочисленными машинками. Папа поправлял очки. Мама сначала сидела, обиженно поджав губы, а потом перешла в наступление: — Да уж конечно, куда проще им мультики включить, а самому к компьютеру… — Стоп, стоп, стоп! — воскликнула я. Весь ее дальнейший монолог, до последней запятой, я легко могла проговорить сама. — Ролевые игры! — энергично предложила я. — Это прекрасный, естественный и, в общем-то, единственный способ развития общего интеллекта ребенка-дошкольника. Конечно, природа запрограммировала его развитие в разновозрастных группах детенышей, но у нас с этим некоторые проблемы, поэтому родители должны компенсировать. Впрочем, вам повезло: у вас двое близких по возрасту детей… — Погодите, погодите, — прервал мое оптимистичное чириканье папа. — О чем вы вообще говорите? Что это такое? Домашний театр, что ли? — Гораздо проще, — возразила я. — Игры с ролями. Всегда были. Вспомните свое детство. «Я буду пограничник, а ты будешь собака пограничника. Говори: гав-гав-гав!» — Гав-гав-гав! — охотно сказал младший мальчик. Мужчина опасливо отодвинулся. — Понимаете, это одновременно и игра, и способ освоения действительности. Вот глядите: двести лет назад родился в русской крестьянской семье ребенок. До года лежал в люльке. Потом его оттуда вынули и отдали старшим братьям-сестрам. Они его сразу взяли в игру. Назначили для начала тем, что он и есть: младенцем в игре «в семью». Вот мама, вот папа, они на работу в поле ходят, а потом его как будто кормят тюрей с листа лопуха. Потом наш ребенок — отец (или мать) семейства — пашет игрушечным плугом, печет игрушечные пироги в игрушечной печи, ездит на ярмарку, ругает новонародившихся «деток». Крестьянское детство коротко, и вот уже семилетка уходит работать, пасти настоящих гусей. Но игра подготовила его практически ко всему, с чем он встретится в жизни… Понимаете теперь? — Э-э-э, — субтильный, интеллигентный папа взглянул на меня в некотором ошеломлении, жизнь крестьянской общины двухсотлетней давности явно была слишком далека от него. — Но я, видите ли, инженер. Эти ваши игры… — Есть целый набор стандартных, вполне современных ролевых игр, — поспешила уверить я. — Детский сад, школа, поликлиника или больница, магазин или автолавка, стройка, гости, авторемонтная мастерская. Миры создаются прямо из подручных материалов. В доказательство своих слов я из чеков хозрасчетного отделения, пригоршни желудей, двух ракушек и машинки без одного колеса быстренько создала у себя на столе приемный покой больницы скорой помощи. Оба мальчишки бросили возить («ж-ж-ж») машинки и внимательно наблюдали за рождением мира. Когда я отвернулась, старший согнул из чеков еще пару «коек» и разместил на них откатившиеся под кресло желуди. — Любую развивающую программу можно запихать в любую игру, — сказала я. — И главное, все это будет не просто так, от родительской балды, а по делу. Вот, глядите: моя больница. Писать истории болезней, изготавливать лекарства, рисовать температурные графики. — А что же выбрать для начала? — деловито спросила мама. — Больницу как-то не хочется… — Только то, что вам самой нравится, — уверила я. — Главное — это удовольствие от создания мира… А дети подстроятся!.. Кстати, мужчины обычно в игре креативнее женщин и часто даже детей оттесняют от происходящего, все сами придумывают и воплощают. — Может быть, в детстве не доиграли, — предположил папа. — Что ж, я в принципе не против. Но что бы мне такое… Как-то ваш стандартный набор мне не очень близок… — Авторская программа! — бодро предложила я. — Например, игры с водой в ванной, их все дети любят. У вас два мальчика, им наверняка понравятся «катастрофические» игры. Вы могли бы топить в ванной «Титаник» (в то время как раз недавно вышел на экраны кэмероновский фильм). — Простите? — Ну что может быть проще? Льдину морозим в холодильнике, «Титаник» (кусок доски или пенопласта) приносим с помойки, люди (желуди) спасаются в мыльницах… — Ага! — оживленно сказал папа. *** Прилежная мама заглянула ко мне в кабинет где-то месяца через два-три. — Ну кто бы мог подумать?! — сказала она. Мальчики, которые до этого папой не очень-то и интересовались, моментально выучили часы. К моменту прихода папы с работы ждут у двери, держа в зубах каждый по тапку. Потом старший бежит наполнять ванну, а младший контролирует (чтобы не отвлекались на пустяки) кормление отца мамой. Отец снова, как в далеком детстве, с интересом проходит мимо помоек. Льдины были цветные и еще всякие. На «Титанике» начинался пожар, его тушили с вертолета (мамин флакон из-под шампуня). Довольно быстро папа-инженер сконструировал батискаф (дуешь в трубочку — всплывает, откачиваешь воздух — тонет). Последнее достижение: совместно с сыновьями вывели формулу закона Архимеда (топили разные вещи, отмечали маркером уровень воды, мерили рулеткой ванну, считали объемы). Старшему недавно исполнилось пять лет. Отец спросил: что тебе подарить? Сын ответил: поиграй со мной!
Nulin: Дрянная девчонка пишет: Интересная статейка. О, как я любила ролевые игры в детстве словами не передать Дрянная девчонка, спасибо, полезная статейка, в жизни пригодится. Я с родителями кажется не играла в ролевые игры, только с братом старшим. Но мы там разворачивались по полной.
Ирина: Дрянная девчонка, спасибо . Интересная статья.
Дрянная девчонка: Nulin пишет: Я с родителями кажется не играла в ролевые игры, только с братом старшим. Но мы там разворачивались по полной. Я помню дедушку доводила этими ролевыми играми до изнеможения, в какие-то стрелялки играли то се А потом родились младшие и с ними играть приходилось:))))В семейство играть. Весело-то как было)))
Дрянная девчонка: Катерина Мурашова: Страхи и страшилки нашего двора Красное пятно, белая простыня, черный рояль, мертвецы и духи — куда делись страшные истории и чего боятся сегодняшние дети? Ах, как сладко было бояться в детстве! Чистое удовольствие: ведь ни во что по-настоящему плохое еще не верилось, жизнь сверкала свежими красками, и разнообразные страхи и «ужастики» занимали в ней важное место. Наш проходной ленинградский двор предоставлял все возможности для того, чтобы бояться как следует, от души. Мы были из того поколения детей, до чьих родителей еще не дошли педагогические и психологические инновации, что детей, дескать, пугать нельзя, надо охранять их неокрепшую психику и т. д. Поэтому взрослые нас пугали — незамысловато и тоже, надо сказать, всласть: — Не будешь быстро кашу есть, тебя в детский сад не примут! (О ужас, первая угроза общественного отвержения!) — Если станешь орать, баба-яга услышит и тебя заберет! — Таких непослушных детей отдают милиционерам! Вон он на перекрестке стоит, видишь?! — Те, которые бабушке в семь лет грубят, потом идут по кривой дорожке и кончают в тюрьме! Реагировали ли мы на эти угрозы, боялись ли их? В общем-то, да. Каша доедалась, вопли смолкали, на милиционера поглядывали с опаской. Один грубиян, помнится, даже на всякий случай выяснял, как там, в тюрьме, живется (в нашем дворе было у кого спросить). Внутри детского сообщества были свои страхи. Никаких «маньяков», которых часто пугаются современные дети, мы не боялись. Зато от предыдущего поколения нам (хотя и в явно усеченном виде) достался страх «шпионов». Мы вычисляли их по каким-то только нам известным признакам и потом тщательно, замирая от страха, выслеживали. В пределе, как я понимаю, полностью разоблаченного «шпиона» следовало «сдать компетентным органам», но до этого, к счастью, у нас ни разу не дошло. Во всех домах были шикарные подвалы. Они почти всегда были заперты на огромные висячие замки, ключи от которых хранились у дворничих тети Тани и тети Кати. Но иногда подвал могли не запереть, в другой раз замок сшибали перекантовывающиеся в нашем дворе бичи и бомжи… Тогда в темный лабиринт предпринималась экспедиция, подготовленная по всем правилам романов Жюля Верна. Как страшно капали капли из вечно протекающих, прогнивших труб, как жутко напоминали причудливые тени стоящих, а кучи тряпья — лежащих людей… или и того хуже… мертвецов! Случались во дворе страхи временные, которые изобретались прямо по месту и обстоятельствам. Помню, как однажды привезли и сложили штабелем огромные трубы, видимо, для замены канализации. Тут же кем-то был придуман «ужастик»: дескать, в трубе очень легко застрять, и тогда вызывают специальную машину, и товарища вырезают автогеном. Операция сложная и опасная, а там как повезет… Казалось бы, чего проще: не лезть в эти трубы — и все! Так лезли все: малышня проползала ужами с торжествующим писком, старшие — пыхтя, действительно с риском застрять. Как сейчас помню: мы с подружкой Светкой, прежде чем полезть в трубу, сняли пионерские галстуки, аккуратно сложили и спрятали в карман — чтобы не запачкать самое святое… Были специальные страхи для ипохондриков. Рассказывали о каких-то особых микробах, которые жили на концах травинок (все их жевали). Эти микробы, по легенде, вызывали долгую, мучительную и неизбежную смерть. Другой страх: потерянная иголка может незаметно воткнуться в тело, пропутешествовать по кровеносным сосудам до сердца и убить человека. Я с шести лет шила мягкие игрушки и вышивала. Подсчет наличных иголок и прислушивание к себе (не ползет ли где иголка?) было моим любимым занятием. Если от нашего двора перейти через площадь, то окажешься на старом монастырском кладбище Александро-Невской лавры. Во времена нашего детства нынешней карамельной гламурностью на этом кладбище и не пахло. Пахло, наоборот, прахом ушедших времен и тиной из заросших прудов. Темные таинственные аллеи, покосившиеся оградки, провалившиеся надгробия, печальный ангел с облупившимся носом… Сходить осенним вечером на кладбище в одиночку считалось подвигом. Смельчака провожали до пролома в стене, дожидались его возвращения. «Ну что, в часовню заходил? Привидение видел?» Короткий кивок головой. Все впечатлены. Чаще ходили компанией, лазили по покосившимся склепам. Особо интересным считалось столкнуть кого-нибудь в мрачную влажную яму и хором кричать сверху: «Скелеты! Скелеты!» Интересно, что мы, ленинградские дети 60-70х годов, совершенно не верили ни в бога, ни в черта, ни в духов и т. п. Наше мировоззрение было вполне материалистическим, а у старших — даже естественно-научным (мы все любили научную фантастику, внимательно следили за успехами нашей и американской космонавтики, ставили химические опыты и т. д.). Приходящих в лавру старушек мы равнодушно классифицировали как «пережиток старого мира». Но все это абсолютно не мешало мистическим прогулкам на кладбище и, например, существованию в нашей школе «унитаза с привидением»: все знали, что в девочковом туалете на втором этаже живет дух. Если положить на стульчак яблоко и спрятаться, то можно было увидеть, как из унитаза высунется прозрачная рука и заберет яблоко… С тех пор эта эклектичность никуда не делась, только базовое для нас естественно-научное мировоззрение отодвинулось, пожалуй, на дальний план. И вот, спустя более четверти века, приходит ко мне на прием тетенька из того же поколения, представляется православной буддисткой и начинает рассказывать о своей проблеме: «Понимаете, все дело в том, что мы с сыном оба по гороскопу Скорпионы…» Мы собирались на многолетней стройке гостиницы «Москва», в укромном, заросшем лопухами и репейником углу и рассказывали специальные «страшные истории». Помните? «Черный рояль», «Красное пятно», «Белая простыня» — что-то такое, что уже во взрослом возрасте ассоциировалось у меня с художественным футуризмом. Начинались они почти всегда одинаково: «Одна семья переехала в новую квартиру… А на потолке было красное пятно (а в гостиной стоял черный рояль и т. д.)…» Кровавая и убийственная жуть, происходившая вслед за этим, как будто не имела ни смысла, ни морали… Теперь-то я хорошо понимаю, в чем тут было дело. Мы всем двором годами работали с различными страхами, от ситуативных (войти в темноту и неизвестность, застрять в неподвижности) до глубоко экзистенциальных (неотвратимая гибель героев страшилок) — так последовательно и эффективно, как и не снилось никаким бихевиоральным психотерапевтам. Оказывая друг другу необходимую поддержку, мы учились жить со своим страхом, обуздывать его и, в конце концов, побеждать. А какие «страшилки» населяли ваше детство, уважаемые читатели? И чего боятся ваши дети и внуки? Многое ли в этом вопросе изменилось за последние годы? P.S. Вот тут под самой статьей развернулась интересная дискуссия:http://www.snob.ru/selected/entry/20079 Вообще Катерина Мурашова очень интересные статьи пишет.
Ирина: Дрянная девчонка, спасибо, интересные воспоминания. Я тоже помню те детские страшилки про черную ногу, черную руку и про розовый ноготок. В пионерском лагере, после отбоя, рассказывались эти жуткие истории. Помню, что во все это свято верилось и страхи эти были нешуточные.
Nulin: Дрянная девчонка, спасибо, интересно. В одном доме на стене висел ковер. И по ночам из этого ковра вылезала какая-та нечисть и пугала жильцов. И какая-то там была жуткая история про последовательное умирание этих жильцов друг за другом от этой нечисти. В пионерлагере история на ночь шла на ура. А еще была страшилка, что в озере (тоже рядом с пионерлагерем) водится конский волос, который внедряется в человека и ползает по всему организму. И поэтому все ужасно боялись купаться или даже просто замочить ноги в этом озере.
Ирина: Nulin пишет: А еще была страшилка, что в озере (тоже рядом с пионерлагерем) водится конский волос, который внедряется в человека и ползает по всему организму И мы были напуганы этим конским волосом, хотя его никто никогда не видел.
Nulin: Ирина пишет: И мы были напуганы этим конским волосом, хотя его никто никогда не видел. Ха...
Ирина: Nulin пишет: Ха... А тогда не "ха" было. Обовьется, бывало, какая-нибудь травинка вокруг ноги, или тина прицепится, - вот визгу-то было.
Дрянная девчонка: Nulin пишет: А еще была страшилка, что в озере (тоже рядом с пионерлагерем) водится конский волос, который внедряется в человека и ползает по всему организму. И поэтому все ужасно боялись купаться или даже просто замочить ноги в этом озере. Оооо, эту страшилку мне тоже подруга в детстве рассказала. А я потом в классе 10 по Биологии, когда проходили конский волос, возьми да и ляпни, что он внедряется в человека. Как хохотал наш биолог словами не передать У меня еще в детстве личная страшилка была, я боялась большую блокадную куклу. Мне казалось, что она по ночам встает и гуляет по квартире
полная версия страницы